Все это предполагает, что политическая элита Азербайджана, случайно или нарочно, оставила себе слишком мало места для компромиссов по НК вопросу, которые могли бы стать основой окончательного мирного урегулирования конфликта.
Как это ни удивительно, но голоса карабахских азербайджанцев и ВПЛ по вопросу НК почти не слышны. Постeпенно они начинают интегрироваться в общество. Все «палаточные города» закрыты, хотя многие люди по-прежнему живут в низкокачественных домах или переселены в отдаленные районы страны со слабо развитой инфраструктурой. Эта большая, недовольная своим положением и на деле лишенная гражданских прав, группа теоретически способна стать мощной политической силой. Она может стать весомой сторонницей мирного договора на основании того, что если Документ о базовых принципах будет подписан, 85% ВПЛ получат право немедленного возвращения в свои дома. В то же время она так же может выступить в качестве радикальной оппозиционной силы – если азербайджанцы НК выразят свое недовольство тем, что согласно положениям этого договора, они не получат права на немедленное возвращение.
Трудно определить, в чем заключается долгосрочная стратегия Азербайджана. В настоящее время Баку лоббирует свою позицию в международных организациях, типа ООН. На международной арене дипломатический прессинг и изменившееся, более весомое, положение страны могут гарантировать продолжение поддержки международным сообществом территориальной целостности Азербайджана – на деле, Минская группа посредников уже действует в этом ключе. Но у дипломатического прессинга тоже есть пределы, и вряд ли он приведет к ощутимым изменениям позиций Москвы, Вашингтона или Брюсселя. Недавние события 2008 года свидетельствуют о том, что Баку не сможет добиться от западных стран, чтобы те заклеймили Армению как агрессора в НК конфликте, по примеру Сербии в вопросе с Косово. В своем заявлении от 19 февраля 2009 года Минская группа сопредседателей фактически обвинила Баку в попытке пойти в обход мирного процесса.
3b. Армянская сторона
Армения провела большую часть 2008 года в тисках политического кризиса. Продолжающиеся негативные отголоски президентских выборов в феврале и трагическая расправа с демонстрантами 1 марта 2008 года в Ереване привели к расколу в обществе и остаются проблемой для нового президента Сержа Саркисяна.
В результате вопросом номер один для Саркисяна и его команды является вопрос политической консолидации. Хотя в целом Саркисян имеет репутацию более открытого и готового на компромиссы президента, чем его предшественник, у него гораздо меньше козырей. Кроме того, ему приходится управлять страной в нелегкие экономические времена. Экономика Армении находится в гораздо лучшем положении, чем десять лет назад. Благодаря эксплуатации Мецаморской атомной электростанции при содействии России и газопроводу из Ирана, Армения не испытывает дефицита электроэнергии. В исследовании Всемирного банка 2007 года Армения была названа «кавказским тигром» за выдающиеся темпы экономического роста, выражаемые двухзначной цифрой. В то же время глобальный экономический спад представляет собой реальную опасность для Армении. В этом году цены на горючее и продукты питания продолжают расти, в то время как Россия прекращает субсидии на экспортируемый в Армению газ.
Августовский кризис в Грузии еще раз продемонстрировал уязвимость Армении внутри ее закрытых границ. Взрыв 16 августа Гракальского железнодорожного моста в центральной Грузии на линии сообщения между Арменией и черноморским побережьем на неделю остановил торговлю Армении и стоил ей не меньше полумиллиарда долларов. В то же время грузинский кризис дал Саркисяну возможность сосредоточить внимание на внешней политике как способе усиления собственной позиции. Кризис так же дал толчок инициативе по возобновлению двухсторонних отношений с Турцией на фоне общих энергичных попыток Анакары наладить более широкое взаимодействие с Кавказом и запустить еще один проект под названием «Платформа стабильности и сотрудничества». 6 сентября президент Турции Абдулла Гюль побывал в Ереване на футбольном матче между Арменией и Турцией и провел встречу с Саркисяном.
Армяне настаивают на том, что вопрос открытия границы с Турцией, которая остается закрытой с 1993 года, не привязан к НК конфликту. Однако турецкая сторона не однозначна в этом вопросе и связана соображениями внутренней политики и тесных отношений с Азербайджаном. Представляется маловероятным, что Анкара предприимет какие-либо шаги в этом направлении без, по крайней мере, каких-то подвижек Армении по НК вопросу. Главное, однако, что Турции удалось создать довольно позитивную динамику и добрую волю, которые могут быть задействованы в 2009 году.
В Армении вопрос НК обсуждается более активно, чем в Азербайджане, однако он до сих пор воспринимается как ключ к современной идентичности Армении и тоже сильно инструментализирован. Главный парадокс заключается в полемике по семи «оккупированным территориям» за пределами НК. Хотя всем известно, что они должны быть возвращены Азербайджану в качестве одного из условий мирного договора, эта тема стала почти что табу, а сами территории принято называть «освобожденными». Когда во время парламентских слушаний в 2005 году Серж Саркисян, в то время министр обороны Армении, высказал, казалось бы, неоспоримую мысль о том, что «Агдам никогда не был нашей родиной», на него обрушились с критикой не только дашнаки, но и другие группы.
По словам одного армянского эксперта, концепция «42 000 кв. км» - общей площади, занимаемой Арменией, НК и оккупированными территориями – становится все более популярной. «Психологически армяне чувствуют, что НК, Лачин и Кельбаджар [но не остальные территории] – это армянская земля», - отметил эскперт. «Но через пять-десять лет их восприятие будет иным ».[1]
Осенние события подтвердили, что НК продолжает оставаться одним из ключевых вопросов. 17 октября Саркисяну помогли действия бывшего президента и лидера оппозиции Левона Тер-Петросяна, который объявил мораторий на публичные протесты на два-три месяца из-за критической стадии, в которую вошел мирный процесс.[2]
В то же время у Саркисяна немало оппонентов в других лагерях. 30 октября несколько оппозиционных партий объединились в новое движение «Миацум» (Объединение) для того, чтобы бороться против возвращения так называемых «освобожденных территорий».[3] ‘Перемирие’ Тер-Петросяна, вероятнее всего, закончится весной, когда исполняется годовщина мартовских событий. Это будет происходить на фоне растущего недовольства ситуацией в экономике, подогреваемого вероятным возвращением домой десятков тысяч рабочих-мигрантов, которым грозит реальная потеря рабочих мест в России и которые пополнят ряды оппозиции. Армяне «Нагорно-Карабахской Республики»[4]являются ведущим фактором этой полемики, но их голоса звучат лишь опосредованно. Отсутствие признания и изоляция привели к тому, что их реальная позиция по целому ряду вопросов далеко не ясна. Во многом НК является де факто провинцией Армении. Валюта НКР – армянский драм, половину бюджета составляют «межгосударственные трансферты» из Еревана, жители НКР являются держателями армянских паспортов. Вооруженные силы Армении и НКР действуют как единая структура. Разница заключается в точке зрения. Для армян Нагорного Карабаха урегулирование конфликта является вопросом выживания, вопросом их безопасности и идентичности, так что среди них преобладает мнение, что Азербайджан представляет слишком серьезную угрозу их существованию и что международные гарантии, оговоренные в мадридском документе, не достаточно надежны для того, чтобы оправдать возвращение оккупированных территорий. Один карабахский армянин заметил, что ‘конструктивная двусмысленность в данном случае помогает мало, потому что в смерти нет никакой двусмысленности’.
В самой Армении многие сегодня занимают более гибкую позицию по вопросу Карабаха и готовы на компромиссные решения ради, например, открытия армяно-турецкой границы. Молодое поколение НК армян выросло с единственным представлением об Азербайджане как об агрессоре. В обществе были возмущены тем, что на московской декларации не стояло подписи НК, несмотря на годы государственного строительства и самопровозглашенной независимости. Это объясняет враждебный прием, оказанный Сержу Саркисяну, несмотря на то, что сам он родом из Карабаха, во время его визита на родину 14-15 ноября. В этом контексте Саркисян старается защитить свою позицию тем, что обещает делать какие-либо шаги только при наличии общественной поддержки этих шагов. Он публично заявил, что хочет, чтобы НК был представлен за столом переговоров. Саркисян поручил парламенту принять закон о референдумах, который позволит проводить не имеющий обязательной силы плебисцит по любому потенциальному варианту мирного соглашения. 20 ноября 2008 года Саркисян провел пятичасовую встречу с несколькими десятками лидеров оппозиции по вопросу НК. Как и в Азербайджане, именно президент в Армении имеет самое четкое представление о том, что значит отсутствие урегулирования НК конфликта для репутации и будущего его страны. (Как ни странно, это превращает Сержа Саркисяна и Ильхама Алиева в двух самых одиноких людей в своих странах, как никто понимающих ситуацию, за исключением, разве что, Левона Тер-Петросяна). Саркисян знает - и ему об этом постоянно напоминают - что пока НК конфликт не будет урегулирован, долгосрочные тенденции для Армении будут оставаться неблагоприятными. Всемирная поддержка на протяжении всего 2008 года территориальной целостности Азербайджана стала сигналом о том, что НК не сможет получить признания по примеру Косово и что его статус останется непрочным, пока не будет подписан мирный договор. У Саркисяна появилось небольшое пространство для маневра в результате турецкой инициативы, московской декларации и временной «передышки», о которой объявил Тер-Петросян. Тем не менее недавние события говорят о том, что существует «красная черта», за которую он не может заступить, например, участие армян НК в обсуждении следующей стадии соглашения - гарантий безопасности для Лачина - которое вряд ли будут приемлемым для азербайджанской стороны.
4. Сценарии
Далее идет описание ряда негативных сценариев, в которых ухудшение НК конфликта приводит к применению силы, и предваряющее его обсуждение значения военного баланса на Южном Кавказе и возможностей Армении и Азербайджана.
Необходимо отметить, что ни один из этих сценариев не является особо вероятным - самым вероятным представляется продолжение существующего статус-кво, но если учесть серьезность произошедшего в Южной Осетии, их необходимо рассматривать и принимать во внимание в долгосрочном планировании будущего НК конфликта.
Здесь очень важно помнить о временных привязках. До недавнего времени международный консенсус заключался в том, что азербайджанские доходы от нефти начнут сокращаться с 2012-2013 годов, что совпадет по времени с концом второго срока правления Ильхама Алиева и возможным кризисом передачи власти. Организация The International Crisis Group определила этот период как опасный, когда риск боевых действий будет особенно высоким. Но сегодня вопрос преемника снимается с повестки дня в связи с планами изменить конституцию таким образом, чтобы позволить Ильхаму Алиеву баллотироваться на третий срок. Если при этом нефтяные доходы сохранятся на высоком уровне до 2019 года (см. обсуждение выше), расчет должен быть иной, так как у Азербайджана будет больше времени для того, чтобы сделать стратегический выбор.
Военный баланс
“Взаимное ощущение незащищенности” остается самым коррозивным элементом конфликта вокруг НК. Новый виток гонки вооружений подпитывает это ощущение незащищенности.
В 2008 году военный бдюжет Азербайджана составил 1,2 миллиарда долларов, в три раза превысив военный бюжет Армении, а в 2009 году он будет равен приблизительно 2 миллиардам долларов. Азербайджан закупает большое количество новой техники, а американские и турецкие инструкторы ведут подготовку его личного состава. Деньги тратятся на все аспекты вооруженных сил. Самым важным стало приобретение у Украины более 30 истребителей Миг-25 и 12 ракет большой дальности «Смерш». Эти ракеты способны поражать цели в НК и могут быть использованы при будущем наступлении Азербайджана на НК территорию.
Новая техника означает новый мощный военный потенциал Азербайджана, но многие сомневаются в его эффективности для «освобождения» НК. Одни критикуют растущий военный бюджет за то, что военная реформа отстает от расходов. По словам одного аналитика, до сих пор происходила «модернизация, но не реформа» азербайджанских вооруженных сил. Коррупция по-прежнему остается большой проблемой, при высоком уровне институционального консерватизма. Кроме того, хотя ряды профессиональных военнослужащих растут, они составляют небольшую часть армии, так что ВС Азербайджана по-прежнему полагаются на призыв, с неизбежной сменой призывников каждые 18 месяцев.
Еще один западный эксперт считает, что «акцент на военные расходы делается не для того, чтобы разрешить карабахский вопрос вооруженным путем. Лозунг «Мы это дело так не оставим» - это прежде всего инструмент внутренней политики для оказания давления на Армению.»
Сохраняется негибкая структура вооруженных сил, при которой младший офицерский состав имеет мало возможности проявлять инициативу.[5]Тем не менее, если Азербайджан серьезно возьмется за военную реформу, это может создать свои проблемы, если армия «отведает» политической независимости и некоторые офицеры, возможно, захотят брать пример с турецких военных, обладающих большим влиянием у себя в стране. «Азербайджанское руководство не в полной мере контролирует [армию]», - предупреждает один западный эксперт. «Стены некоторых офицерских казарм вместо портрета президента украшают портреты Ататюрка.»
В армянских вооруженных силах существуют более глубокие боевые традиции, нежели у азербайджанцев, и они [ВС] продолжают играть ведущую роль в армянском обществе в результате победы в НК войне 1994 года. (Это, в свою очередь, приводит к коррупции и искажениям в экономике).
Бюджет армянских ВС гораздо меньше азербайджанского, хотя армянские военные эксперты утверждают, что для поддержания обороноспособности Армении не нужен такой большой бюджет.[6] «У армян меньше забот, потому что у них есть друг – [Россия]», - считает один западный эксперт, основываясь на мнении, что армяне могут закупать у России вооружения по выгодной цене, а также рассчитывать на интегрированную систему ПВО СНГ, с российской базой в Гюмри. В январе 2009 года разразился скандал по поводу обвинений в том, что Россия поставила Армении вооружения на сумму более 800 млн долларов. Хотя Москва и Ереван всячески это отрицают, сам факт, если он имел место, вполне вписывается в желание России сохранить военный баланс между двумя сторонами.
Техническая база армянских ВС гораздо скромнее азербайджанской. Они обладают истребителями-бомбардировщиками СУ-25 и китайскими реактивными системами залпового огня РСЗО «Тайфун» с радиусом действия 80 км. Некоторые армянские эксперты утверждают, что на вооружении армии также находятся 32 ракеты Скад-Б, с радиусом действия 300 км, которые они приобрели у России в 1994-96 годах после окончания НК войны. Если эти заявления верны, это дает армянам возможность поражать азербайджанские цели, например, нефтяные объекты. Несколько западных эскпертов скептически восприняли это заявление, но еще один военный специалист заметил: «А, собственно, почему бы им не иметь таких вооружений?»
Для сторонних экспертов военный потенциал самого НК, в который нет доступа международным наблюдателям или инспекторам ОВСЕ, представляет собой белое пятно. До недавнего времени армия НК была полуавтономной структурой, а в руководстве НК было несколько «ястребов», которые выступали за нанесение упреждающего удара по Азербайджану, пока он не стал слишком мощным (см. дальше).
Армянским военным помогает география. Граница, согласно соглашению о прекращении огня 1994 года, отражает предел, достигнутый армянскими войсками, при котором за их спиной находятся легко обороняемые высоты, простирающиеся до высокогорьев Карабаха. За прошедший после окончания войны период армянские ВС возвели несколько линий круговой обороны в этой области. Учитывая тот факт, что наступающая армия нуждается в минимальном численном превосходстве три к одному, азербайджанской стороне потребуется заручиться гораздо большим превосходством, чем то, которым она обладает в настоящее время, для того, чтобы начать наступление на этой местности.
Некоторые армяне утверждают, что «гонка вооружений» на Кавказе уменьшает риск войны, потому что она понижает разрушительный потенциал обеих сторон и таким образом может играть роль сдерживающего фактора. Тем не менее, сегодня риск начала боевых действий гораздо выше. Новая война за НК будет гораздо более разрушительной, чем война предыдущая, с несравнимо большими потерями. Большинство специалистов сходятся во мнении, что использование сухопутных войск – призывных армий – будет неизбежным и приведет к тяжелым и кровопролитным столкновениям на равнинах вокруг НК.[7] Мишенью для армян станет, вероятнее всего, нефтегазовый сектор Азербайджана. Это серьезно ударит по их международному авторитету, но это будет лучшим способом нанести урон Азербайджану в случае нападения. В октябре 2007 года вице-спикер армянского парламента Ваан Ованнисян заявил: «В случае азербайджанского нападения первым делом будут уничтожены их нефтяные мощности».
Нефтепровод БТД проходит на расстоянии 15 км от ЛСП, но он пролегает глубоко под землей. По всему периметру нефтепровода расположены более уязвимые насосные станции, две из которых на территории Азербайджана могут стать мишенью для армянских ВС.[8]Кошмарным сценарием может стать нападение на сангачальский нефтяной терминал к югу от Баку. В любом случае цель армян будет заключаться в том, чтобы запугать западных нефтяников и инвесторов и сделать азербайджанскую нефтегазовую отрасль опасной областью для инвестиций.
Далее следуют пять «пессимистичных сценариев», при которых на смену сегодняшнему статус-кво приходит применение силы.
4a. Саботаж Мадрида
Согласно этому сценарию, президенты делают следующий шаг к подписанию «Документа о базовых принципах», но обещанный мирный процесс саботируется сопротивлением внутри обоих обществ, которое приводит к дестабилизации ситуации.
Любое соглашение сторон на условия мадридского документа или какого-то исправленного варианта этого документа, без сомнения, будет сопровождаться скоординированной кампанией на местном и международном уровнях, блиц-кампанией в СМИ и специально организованными мероприятиями, призванными отмечать достижения договора, например, открытие армяно-турецкой границы и возвращение азербайджанских ВПЛ. В то же время с армянской стороны сопротивление может принять несколько форм.
Похожей негативной реакции на перый этап мирного договора можно ожидать и в Азербайджане, особенно, если учесть тот факт, что Армения сохранит контроль над Карабахом и азербайджанцы увидят, что оккупированные территории продолжают пустовать, находятся в запустении и заминированы, и встанут перед фактом, что эти земли не будут пригодными для обитания еще лет десять.
В Азербайджане сопротивление урегулированию могут оказывать различные группы:
Более того, дело может усложнить тот факт, что мадридский документ основан (по необходимости) на «конструктивной двусмысленности», благодаря которой армянская сторона преподносит его как механизм окончательного отделения НК в результате плебисцита, а азербайджанская сторона преподносит его как решение, которое поддерживает территориальную целостность Азербайджана и которое не позволит проводить плебисцита по статусу НК до тех пор, пока карабахские азербайджанцы, ВПЛ, не вернутся в свои дома. Без более широкой системы построения доверия, которой сопровождались остальные мирные процессы (например, процесс в Северной Ирландии), успешно применившие метод «конструктивной двусмыленности», эти несовместимые интерпретации договора могут затормозить дальнейший прогресс по следующей фазе урегулирования.
Какое-то сопротивление мирному урегулированию неизбежно и, если оно будет происходить на довольно низком уровне, оно может быть взято под контроль. Применение силы в таком случае вряд ли зайдет дальше инцидентов снайперского огня или метания камней. Миротворцы смогут развести обе стороны – хотя, разумеется, отдельные лица по-прежнему смогут создавать проблемы, переходя на территорию другой стороны. У азербайджанских ВПЛ из Агдама, Физули и других районов будет прямая заинтересованность в урегулировании, так как они будут знать, что при условии сохранения мира их возвращение уже не за горами. Армяне почувствуют немедленное преимущество от урегулирования с открытием армяно-турецкой границы и восстановлением транспортной связи. Главным фактором станет международное планирование – со стороны международного сообщества потребуются энергичные усилия по поддержанию процесса претворения в жизнь положений договора, чтобы как можно скорее продемонстрировать сторонам материальную выгоду от договора.
4b. Нарушение режима перемирия
Если статус-кво сохранится и договор подписан не будет, события, скорее всего, будут развиваться по следующему сценарию, при котором произойдет ухудшение обстановки. По словам одного военного аналитика, «ситуация на передовой, когда войска [сторон] стоят так близко друг от друга, изначально нестабильна.» В последние два года эту ситуацию усугубляет применение смертоносных дальнобойных снайперских винтовок.
Мотивация испытать на прочность или ослабить режим перемирия сегодня гораздо сильнее у количественно более сильной и более недовольной ситуацией азербайджанской стороны. Один сценарий предполагает первоначальный небольшой инцидент, которому «дают» выйти из-под контроля. «Вы выстреливаете артиллерийский снаряд в сторону армянских позиций, в результате чего гибнет 20-30 человек,» - рассуждает один западный военный эксперт. «В течение суток происходит эскалация». Другой сценарий предполагает более постепенную, но преднамеренную эскалацию перестрелок на ЛСП. «Каждую ночь Азербайджан может вести минометный обстрел, постепенно увеличивая количество потерь», - считает другой военный специалист, который отмечает, что на стороне Азербайджана демографический перевес.
Этот сценарий будет особенно трудным для международного сообщества. Будут раздаваться призывы укрепить режим перемирия и послать в регион дополнительных наблюдателей. Но, как и в случае с Южной Осетией, лучше предусмотреть подобный сценарий сейчас, а не ждать, пока произойдет серьезное ухудшение обстановки.
4c. Азербайджанская «Операция Штурм»
Если мирный процесс начнет серьезно пробуксовывать (вероятнее всего, через несколько лет), следующий сценарий представляет собой первый из трех вариантов, при которых объявляется полномасштабная война. Он предполагает ограниченное азербайджанское наступление на две или три оккупированные территории к востоку и югу от НК, например, Агдам, Физули и Джабраил. Образцом для такого наступления послужит Операция Штурм в Хорватии в 1995 году, когда ей удалось в срочном порядке отвоевать захваченные сербами земли. Надежда Баку будет на то, что критика международного сообщества будет довольно умеренной, так как территории, о которых идет речь, бесспорно являются частью Азербайджана и не заселены армянами.
«Это можно сделать под предлогом укрепления границы с Ираном», - сказал один азербайджанский официальный представитель. «Операция будет быстрой.».
В этом сценарии кроются две опасности для Азербайджана. Во-первых, он неизбежно приведет к жертвам в рядах сухопутных войск, которые будут развернуты на удерживаемых сегодня армянами равнинах, что может привести к негативной ответной реакции в самом Азербайджане. Азербайджанский военный эксперт недавно подсчитал, что подобная операция будет стоить жизни 10 000 солдат.[9] Во-вторых, такая операция не сможет привести к осуществлению главной политической цели Азербайджана – вернуть сам НК. «Если они не смогут взять весь НК, это будет равносильно политическому самоубийству», - считает один армянский эскперт. В ответ на это Армения, скорее всего, повторит действия Турции в Северном Кипре: открыто введет войска в НК и официально признает его правительство. Если в таком случае будет вновь заключено перемирие, оно заморозит противостояние на еще одно поколение уже на более высоком витке агрессии.
4d. Азербайджанское наступление по всем фронтам
Следующий сценарий представляет собой, пожалуй, самый кошмарный вариант для стороннего наблюдателя НК конфликта - азербайджанское наступление по всем фронтам с целью отвоевать НК.
