16 февраля в разгар очередного витка международной напряженности вокруг Ирана министр иностранных дел Турции А.Давутоглу посетил Тегеран с рабочим визитом. Новый кризис возник после заявления иранского руководства о начале самостоятельного обогащения урана до 20%. В этой связи главная цель поездки А.Давутоглу заключалась в попытке разрядить атмосферу, хотя невольно возникает вопрос о том, насколько эффективными могут быть дипломатические усилия Турции в ситуации, когда США получили столь убедительный повод для того, чтобы подталкивать международное сообщество к введению новых санкций против Ирана.
Визит Давутоглу в Тегеран стал четвертым за последние пять месяцев. Несмотря на отсутствие видимого прогресса, руководство Турции по-прежнему заявляет о возможности и необходимости урегулировать ситуацию путем переговоров. Настойчивые усилия Турции объясняются рядом причин. Для Анкары посредничество в налаживании контактов Тегерана с мировым сообществом, и в первую очередь, с США означает усиление собственных международных позиций. В то же время для Турции любой другой сценарий решения иранской проблемы практически неприемлем.
Безусловно, Турция против превращения Ирана в ядерную державу. Данная перспектива чревата беспрецедентным ростом иранского влияния в регионе и формированием взрывоопасной ситуации возле турецкой границы. Вместе с тем, позитивная атмосфера в турецко-иранских отношениях не позволяет Турции рассматривать иранскую ядерную бомбу в качестве непосредственной угрозы. Более опасным вариантом развития событий представляются силовые действия Вашингтона или Израиля против Ирана. Вооруженная развязка конфликта превратит Турцию в прифронтовую территорию со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями. К этому еще можно добавить неизбежные трения с США, вызванные отказом от военной поддержки, подобно тому, как это произошло во время вторжения американской армии в Ирак в 2003 году. С тех пор турецкое руководство постоянно и весьма категорично заявляет о том, что не позволит использовать свою территорию для военных действий против Ирана.
Что касается санкций против Ирана, то и в данном вопросе национальные интересы Анкары вынуждают ее сопротивляться подобному решению. В последние годы турецко-иранский торговый оборот устойчиво растет, в основном, благодаря развитию энергетического сотрудничества. Ожидается, что в ближайшие три года объем двусторонней торговли, уже достигший отметки в 10 млрд долларов, увеличится в два раза. Тот факт, что данный показатель в значительной степени формируется за счет закупок иранского природного газа, придает торгово-экономическим отношениям Анкары и Тегерана стратегический характер.
Еще одним фактором, определяющим позицию Турции в отношении Ирана, выступает задача сохранения благоприятного имиджа Турции в глазах мусульманских стран. Правительство Партии справедливости и развития приложило немало усилий для позитивного восприятия Турции в исламском мире. После ряда дипломатических скандалов с Израилем рейтинг турецкого правительства особенно возрос. Продолжая следовать заданной линии, премьер-министр Турции Т.Эрдоган практически в каждом выступлении, посвященном ближневосточным проблемам, заявляет о том, что правила должны быть одинаковыми для всех государств без исключения: до тех пор, пока Израиль владеет ядерным оружием, нельзя требовать от других стран региона отказа от намерения его получить.
В то же время, Анкара проявляет изящное дипломатическое искусство в общении с иранским руководством. На встрече А.Давутоглу с министром иностранных дел Ирана М.Моттаки речь шла о совместных усилиях по превращению Ближнего Востока в зону стабильности и процветания и об общей ответственности за судьбу региона. А.Давутоглу отметил, что Анкара и Тегеран постоянно ведут консультации по вопросам, связанным с иранской ядерной программой. По мнению М.Моттаки, Турция может способствовать тому, чтобы другие страны проявили понимание к позиции Ирана. При этом М.Моттаки отказался от употребления термина «посредничество» по отношению к дипломатическим усилиям Анкары и заявил, что Турция участвует «в постоянном обмене мнениями по вопросам мира и спокойствия в регионе».
Вместе с тем, Турция готова к тому, чтобы превратить свои дипломатические усилия в непосредственное участие в решении проблемы. Премьер-министр Эрдоган, находясь 13-14 февраля с визитом в Катаре, упомянул о предложении бывшего главы МАГАТЭ М.Эль-Барадея производить обмен иранского урана на высокообогащенный уран на территории Турции. По словам Эрдогана, в случае достижения соответствующего соглашения между Ираном и странами «шестерки», Турция предоставит свою территорию для осуществления обмена.
В Катаре состоялись контакты премьер-министра Т.Эрдогана с госсекретарем США и министром иностранных дел Великобритании, посвященные иранской проблеме и предстоящей поездке А.Давутоглу. Представители американского руководства уже не в первый раз встречаются со своими турецкими коллегами в преддверии турецко-иранских контактов на высшем уровне. Можно говорить о том, что частые поездки Давутоглу в Тегеран носят характер своего рода «челночной дипломатии».
Очевидно, что и Вашингтон, и Тегеран принимают косвенное посредничество Анкары и заинтересованы в его продолжении. Для Вашингтона Турция, с которой его связывают многолетние союзнические отношения, является самым приемлемым каналом для коммуникаций с иранским руководством. Тегерану посреднические усилия Турции, независимо от их результативности, позволяют выиграть время.
Проблема ядерной программы Ирана может стать для Турции новой возможностью проявить себя в качестве влиятельной региональной державы и самостоятельного игрока на международной арене. Перед турецкой дипломатией стоит нелегкая задача, которая чрезвычайно усложнится в том случае, если вопрос об Иране будет вынесен на голосование в Совете Безопасности ООН, временным членом которого является Турция. Позиция Турции, представляющаяся скорее лояльной к Ирану, чем нейтральной, основана на приоритете национальных интересов, которые вынуждают Анкару делать все возможное для предотвращения силового решения проблемы.
