Южный Кавказ, Центральная Азия и СНГ в мировой печати

После войны России и Грузии ситуация на Кавказе меняется. Обозначился целый ворох проблем, требующих экспертной оценки. Как происшедшее и его последствия видят из Баку? Меняется ли геополитический расклад? Признание независимости Южной Осетии и Абхазии: что приобрела Россия и что потеряла? Какова позиция Азербайджана в этом вопросе? Отразились ли эти изменения на решении карабахской проблемы? Насколько уязвим БТД? Перспективы сотрудничества Астаны и Баку в нефтегазовой сфере: союзники или конкуренты? Своими рассуждениями на эти темы с нами поделился Расим Мусабеков, видный политик, в недавнем прошлом он был членом политсовета партии «Мусават», а ныне один из ведущих аналитиков экспертного сообщества Азербайджана. 

- Вы недавно вернулись из поездки в Европу. Насколько я могу предполагать, ваша поездка связана с вопросами урегулирования армяно-азербайджанского конфликта?

- Это была встреча, организованная Советом Европы. Она проходила в Париже, где действует патронируемая советом политическая школа. Там учатся молодые люди где-то до 35 лет, которые как-то себя проявили на том или ином поприще. Была делегация азербайджанских школ, а я участвовал как эксперт от Азербайджана. Кроме того, в составе делегации: сотрудники парламента, президентской администрации, СМИ, госучреждений и бизнесмены. Был эксперт с армянской стороны. Важен был не только диалог с армянами, мы наблюдали за делегатами, если надо, давали какие-то экспертные оценки или же делали подсказки. На встрече присутствовали достаточно серьезные господа: сопредседатель Минской группы ОБСЕ от Франции Бернар Пасье, спецпредставитель ЕС на Южном Кавказе Сэм Нэби, сотрудники МИДа Франции, парламента, в здании которого и проходили все заседания. В дискуссии был применен принцип «чатем-хаус», согласно которому нельзя цитировать тех, кто там выступал. Общая оценка такова: диалог вошел в решающую фазу, подготовленные сопредседателями Минской группы принципы претерпели определенные уточнения, которые переданы сторонам для согласования. К главным итогам встречи я отношу то, что переговоры будут продолжены на базе этих принципов. Есть график, согласно которому, если его придерживаться и «расшивать оставшиеся узкие места», то в течение полугода можно выйти на подписание предварительных договоренностей. В свою очередь, это уже откроет дорогу для большого договора и, самое главное, позволит перейти от слов к делу, начать процесс освобождения оккупированных территорий, восстановление коммуникаций, выявление элементов сотрудничества. Это сегодня в повестке дня.
Суть не только в том, что августовские события в Грузии как-то напугали нас, хотя это тоже, безусловно, присутствует. Объективно сегодня интересы основных игроков заключаются в том, чтобы снизить конфронтационный потенциал между Азербайджаном и Арменией. В условиях сохранения нынешнего статус-кво новая война как минимум неизбежна. Еще год-два продлится дикая гонка вооружений, и она начнется. Для того чтобы снизить конфронтационный потенциал, нужен прогресс в урегулировании, в котором заинтересованы не только США и Евросоюз, но и Россия. Потому что после августовских событий Россия утратила наземные связи с Арменией. Ее группировка там абсолютно изолирована. Она элементарно не может заменить военную технику. Если ранее для транзита служила территория Грузии, то теперь передвижение полностью закрыто. Заместитель посла (Грузии в Азербайджане. - «ДН»), когда его спросили (возможен ли российский транзит), ответил: не только боеприпасы, презерватив русский через нашу территорию в Армению не провезут. Думаю, что это создает определенную ситуацию, при которой Россия, может быть, в кои века получила потребность в том, чтобы, продвинув процесс урегулирования, открыть коммуникации на Армению через Азербайджан. Думаю, что у России и Евросоюза есть ресурсы для того, чтобы направить армянские притязания в некие границы, и тогда прогресс возможен. Вот суть того, что было в Париже.

- Вы полагаете, что только отсутствие транспортной связующей...

- Не только. Есть российские политологи, которые не очень любят Азербайджан, к примеру, такой своеобразный человек, как Дугин, но даже он, при всей своей неприязни, позволил себе заметить, что Россия выжала из Армении все, что можно, как в экономическом, так и в геополитическом плане. Для усиления ее позиций на Южном Кавказе Армения уже ничего не может дать России. Выход один: для этого нужно налаживать и укреплять отношения с Азербайджаном. И понимание этого есть. Чего добилась Россия? Притормозила План действий относительно членства (ПЧД) для Грузии, но процесс ее интеграции в НАТО будет продолжен. Я думаю, что, скорее всего, вектор внешней политики России на Кавказе медленно, но настойчиво будет поворачиваться в сторону Баку. Если нет, то что останется от российского влияния на Южном Кавказе? Изолированный островок Армения? В смысле военных коммуникаций - она полностью блокирована. Грузия не запретит транзит грузов для Армении, нет, будет закрыт транзит российских грузов. Что Грузия будет пропускать военные грузы в Армению? Нет. Для этого России придется везти грузы на Украину, либо в Турцию и доставлять их в Армению оттуда. Кроме того, следует учитывать и серьезные интересы России в плане газового сотрудничества с Азербайджаном. С точки зрения рынка Азербайджан для России более интересен, чем Армения. И ей важно эти проекты продвигать, что упирается в определенные политические препоны. Повторюсь, без урегулирования конфронтация будет только возрастать. Без помощи России мы Армению раздавим. Если Москва будет пытаться сбалансировать ситуацию, помогать Еревану с той целью, чтобы сохранить ныне существующий потенциал, для нас это будет означать одно: Россия - враг со всеми вытекающими последствиями для наших двухсторонних отношений. Хотел бы подчеркнуть, у нас нет желания доводить ситуацию до такого жесткого выбора, но есть и понимание того, что до бесконечности сохранять азербайджанские территории под армянской оккупацией невозможно. Есть понимание пределов того, что Россия может получить от Азербайджана. Раньше это делали в надежде, что нынешний режим сломается и пойдет под российское крылышко, и в ОДКБ вернется, и свои ресурсы представит России. Нет, не сломается и под крылышко не попросится. России нужно смотреть, что из двухсторонних отношений можно реально получить. А получить можно многое. А это, я думаю, многократно превысит все дивиденды, стратегические и экономические, получаемые Россией от Армении.

- Как мне представляется, в ходе недавних событий на Кавказе Россия больше потеряла, чем приобрела. Какова ваша оценка августовских событий? Насколько я прав в своих предположениях?

- Я понимаю, что, может, действия Кремля в отношении Осетии и Абхазии были вынужденными. Но практически они были спровоцированы политикой самой Москвы. Она обвиняет западные страны и Украину в том, что те поставляли оружие, замечу, поставляли законному правительству и забывают, что сами «напичкали» тяжелым оружием Абхазию, Южную Осетию. Направляли туда российских офицеров в качестве министров обороны, руководителей государственной безопасности, начальников штабов и при этом говорят в Совете безопасности: найдите с ними общий язык. Поставили туда всю агентуру, раздали паспорта и теперь заявляют, что не хотят признавать власть Тбилиси. Я думаю, что политика России практически спровоцировала Саакашвили /которые, он предпринял/ на эти действия, а потом уже получилась цепочка. Россия в результате этих действий проиграла. Проиграла в том, что самую близкую страну, какой являлась Грузия для России, опираясь на которую, она выстраивала свою систему влияния - господства на Кавказе, полностью оттолкнула. Сейчас в Грузии не найдется и 5% людей, готовых поддержать российское влияние на Кавказе. Фактически она создала опасный прецедент для своего Северного Кавказа, в котором ситуация гораздо более острая, чем это многие себе в Москве представляют. И всегда может возникнуть вопрос: почему для 60 тысяч южных осетин Россия независимость признает, почему для 80 тысяч абхазов - тоже , а для миллионной Чечни - нет? Почему не может быть независимым двухмиллионный Дагестан? Почему не может быть независимой полуторамиллионная Кабардино-Балкария? Это вопросы, на которые ответить будет крайне сложно. Процессу сецессии во многом препятствовало отсутствие выхода к морю. Через Абхазию у всех этих народов, а они довольно близки к абхазам, появляется выход в большой мир. Я думаю, что просто присоединить эти территории к России не удастся. С другой стороны, мир никогда не признает независимость этих территорий, и только потому, что за этим стоит Россия. Сегодня на карте Европы появление таких малых образований абсолютно никем не приветствуется. Я думаю, что Европа легче примет Нагорный Карабах либо в составе Армении, либо в составе Азербайджана, но независимому Карабаху со стотысячным населением в Европе просто нет места. Поэтому, я полагаю, что само признание было ошибочным. Но Россия вынуждена была так поступить. Она нуждалась в легитимизации присутствия российского миротворческого в кавычках контингента, так что ситуация требовала своего решения. Но я не склонен считать, что признание Москвой независимости Южной Осетии и Абхазии поставило в этом процессе точку, это - многоточие. Турция несколько лет назад признала республику Северный Кипр, но это не помешало Анкаре дать зеленый свет плану Кофи Аннана, который предполагал объединение Кипра. На мой взгляд, Саакашвили в Тбилиси, а Путин и Медведев в Москве понимают, что ничто не вечно, что при новых лидерах в Грузии и в России начнется новый диалог, в рамках которого.... Понятно, что этот процесс не будет простым. Тут речь может идти о каком-то конфедеративном единстве, и я бы не ставил крест на возможности воссоединения Абхазии и Южной Осетии, и Грузии в рамках единого государства.

- Насколько эту точку зрения разделяет остальное экспертное сообщество Азербайджана?

- Фактически то, что я сейчас говорю , это /общее/ экспертное мнение. В той части, где политика России ошибочна, я думаю, что так это воспринимается подавляющим большинством в Азербайджане. А с точки зрения того, что конфедеративное объединение Грузии в каком-то обозримом будущем произойдет или нет... ну я еще раз говорю - это гипотетически. Да, определенные параллели состоят в том, что Абхазия и Осетия это не Косово, это Северный Кипр. Вот эта точка зрения, что это именно тот самый случай, поддерживается подавляющим большинством экспертного сообщества.

- Меня насторожило одно примечательное событие, которое случилось за несколько дней до августовских событий. На территории Турции был поврежден трубопровод БТД. Насколько эта ситуация будет дестабилизировать это направление экспорта углеводородов?

- Во многих странах трубопроводы проходят по так называемым горячим точкам. Диверсии на них это не такая уж большая редкость, но это не мешает транспортировке углеводородов. В Ираке взрывали «трубу» с периодичностью 2-3 раза в месяц. Взорвали - восстановили и продолжают прокачивать. Думаю, что даже если такого рода случаи будут повторяться, значит, будут приниматься дополнительные меры по охране, по безопасности, но то, что этот коридор будет работать, в этом у меня никакого сомнения нет. В нем просто есть объективная необходимость. Более того, сегодня стоит вопрос об увеличении его возможностей. И это можно сделать быстро, добавить реагенты, затратить на это миллионов 50-80 долларов. И довести пропускную способность БТД с нынешнего 1 млн. баррелей до 1,2 млн. Если это планируется, значит, в этом есть серьезная необходимость. А вот казахам куда девать нефть?
Расширение КТК тормозят. Куда ее гнать-то? В таких объемах ее не берут - раз, потом Китай выставляет весьма жесткие условия по покупке. Как только он поймет, что эта нефть замкнута только на него, и вы увидите, какая там пойдет ценовая политика. Речь идет о том, что каждая страна заинтересована в диверсификации. Важно иметь резервные мощности, здесь становится плохо, значит, гнать ее надо в выгодном направлении. Думаю, что направление, которое обеспечивается азербайджано-казахстанским сотрудничеством, с выходом на рынки Средиземноморья и Черного моря, это перспективное и важное дело для обеих стран. Я считаю, что эта линия будет продолжаться. И обратите внимание, во время августовских событий российские самолеты положили одну ракету справа, другую слева от трубопровода. По самой «трубе» бить не стали. Они понимают, чем это чревато. Трубы ведь не только наши. Любое действие вызывает противодействие, причем адекватное.

- Тем не менее Россия была в 60 километрах от «нитки»...

- Ну и что? Такие же нитки идут по территории России. И их уязвимость никак не меньшая, чем уязвимость труб, которые идут через Грузию на Турцию. Я склонен считать, что Россия лишь обозначила угрозу, чем реально старалась торпедировать работу БТД. По сути, этой угрозой она дала знак Западу: будьте сдержанны. Этой угрозой она дала знать Турции - будь сдержанна. Что Турция, кстати, и сделала. Т.е. вот суть. Это был сигнал и Азербайджану: свое построил, гони нефть и газ, но перехватывать центральноазиатские ресурсы, направлять через БТД, через Транскаспий - не смей, этим ты только головную боль для собственного экспорта наживешь. В этом суть. Азербайджан правильно понял этот сигнал. Nabucco - Азербайджан не лоббирует. Не говорит - нет, но и не бросается в дело, засучив рукава. У туркменов, я думаю, проблема одна - в самом газопроводе. Нет у них необходимых ресурсов. Мне кажется, отношение Запада в отношении этого несколько непонятно неправильное. Мы, к примеру, делали так: вначале был контракт Азери-Чираг, потом трубопровод БТД. Вначале был контракт Шах-Дениз, потом - газопровод Баку - Эрзерум. А они (туркмены) хотят строить «трубу», не имея ресурсной базы. А надо было, чтобы Shell, BP, Shevron, Total, пришли в Туркменистан, заключили бы контракт на разведку и обустройство конкретного месторождения, чьи ресурсы потом будут обеспечивать заполняемость трубы. Да, ты потом как собственник газа можешь говорить о том, что «я хочу его отправлять вот так». Конечно, если брать законтрактованные Россией ресурсы и отправлять их через Транскаспий, то она будет активно этому мешать. Думаю, что даже если они найдут новые месторождения, Россия будет выражать неудовольствие. Но одно дело выражать его, другое - проводить мероприятия, торпедирующие проект. Это разные вещи. Они выражали неудовольствие, неприятие наших проектов, но прямого их торпедирования со стороны России не было. У меня есть газ, у меня есть нефть, а ты не даешь прогнать углеводородное сырье через свою территорию, не даешь более-менее приемлемые условия обеспечить транспортировку - выход на рынки, тогда не мешай мне двигаться в другом направлении: фактически препятствовать, создавать провокации, это уже вызов, который не остается без ответа. Это враждебные действия. Если ты ломаешь чужую выгоду, то ты уже с этой страны никакую выгоду не поимеешь. Суть в этом. Думаю, вот та грань, которую Азербайджан не форсирует. Зачем нам из-за этой Nabucco идти на уступки туркменам в вопросе раздела Каспия? Туркменский газ продается. Ашхабад заинтересован, чтобы его продать. Вы заинтересованы, чтобы его купить. Вы еще придете к нам, а мы еще посмотрим, какую за это с вас цену взять. Сегодня доходы за транзит для Азербайджана не представляют такую уж большую необходимость, как для Грузии, для Турции. Никто не отрицает важность наших отношений с Туркменистаном, но не за счет наших односторонних уступок в вопросе спорного месторождения, чтобы Ашхабад снизошел до того, чтобы транспортировать свой газ по нашей территории. Да гори он огнем! Такова позиция Азербайджана в вопросе Набукко. Ради бога, идите и решайте вопрос с владельцами ресурсов.
По логике той же России выгоден Транскаспийский проект, по крайней мере, если будут найдены ресурсы, сейчас идет бурение на Т-222, сейчас к нему французов подключили. Есть смежный участок - казахстанский и российский (имеется в виду Имашевское газовое месторождение). У них самих есть смысл поддержать этот проект. Рациональная политика России не в том, чтобы говорить «нет», а как можно дороже продать свое «да». Хороший пакет участия и в Транскаспийских газопроводах и других может решить это дело. Если ресурсная база этого газопровода находится на севере Каспия, то России имеет смысл принять участие в нем и получить долю. К этому с пониманием отнесется и Азербайджан, и Казахстан. В принципе, думаю, в Казахстане, как и у нас, нет ярко выраженного неприятия России. Но чувствовать себя хозяином положения, решать, кому что делать, - больше Москва с нами не сможет. Они ничем не хуже американцев или европейцев. Садитесь за стол, давайте договариваться, но пытаться здесь «крышевать» не стоит. Допустим, мы отдаем им месторождение, но они не тянут его технологически или нет денег на его разработку. Они создают СП с «Eni» или с «Total», и ничего не вкладывая, будут стричь купоны. Эти схемы проходить не будут. Вот они пришли и получили у нас 10% в Азери-Чираг, мы их дали, чтобы не цеплялись. Ну и что? «ЛукОйл» под финансирование своей доли в проекте взял в банке 300-млн. кредит, а затем за 1,4 млрд. продал японцам. А они теперь задаются вопросом: зачем мы должны перекупать у русских. Чем наши деньги хуже? Просто так 1,1 млрд. «ЛукОйлу» отдали. Такого больше не будет.

- В последний раз это было в преддверии парламентских выборов в Азербайджане, не будем нарушать традицию и теперь. Какова политическая обстановка в вашей стране?

- Ситуация контролируемая, примерно такая же, как у вас в Казахстане. Нынешнюю опасность (имеются в виду аресты коррупционеров, осуществленные 3-4 года назад) Ильхам Алиев усматривал изнутри власти, а не извне. Они - представители «старой гвардии» - могли создать проблемы. Проблемы для Кучмы создали его бывшие соратники - Ющенко и «принцесса» Юлия Тимошенко. Проблемы грузинского президента тоже исходили изнутри власти. У оппозиции для этого не было ни денег, ни властного ресурса. В Казахстане то же самое: Нурсултан Назарбаев и Рахат Алиев, Нурсултан Назарбаев и ваш бывший премьер. Ильхам Алиев своими действиями самую опасную линию устранил. Фактически это было предупреждение всем остальным, верховная власть - не для вас. В настоящее время изнутри ему практически ничто не угрожает. Что же касается извне, то сейчас мы видим, как все силы соревнуются, чтобы не нажимом, а через объятия привлечь его на свою сторону. Идет конкуренция за Ильхама Алиева. Я бы назвал /сегодняшний азербайджанский/ режим авторитарно настроенным нефтяным тоталитаризмом. Позиции Назарбаева и Ильхама Алиева симметричные. Причем, хотел бы отметить, что Ильхам Алиев почтительно относится к Назарбаеву для него всегда ценно его мнение.

- Какова практика ведения бизнеса в нефтегазовой сфере в Азербайджане? Наблюдается ли усиление позиций национальных компаний? В чем особенности и есть ли отличия от казахстанской практики?

- Нет, так мы свою долю не увеличивали. Стремления к этому нет. Мы-то заключили свои контракты, когда цены были низкими. Потом, когда они скакнули, Кашаган, по-моему, вырос до 150 млрд., а начиналось все с 50 млрд. долларов. Стоимость проекта выросла втрое. У нас тоже выросли контрактные суммы. Планировалось 12 - стало 20. У вас другие цифры, другой порядок. Здесь получилось, что на высоких ценах мы раньше времени обнулили зарубежные инвестиции. Теперь все это уже наше - Азербайджана. Консорциум только управляет. Хозяин 80% извлекаемой нефти - уже Азербайджан, и мы сами решаем, куда ее продавать и что с нею делать. Каких-то новых больших расходов тоже нет. Как и нет стремления любыми путями увеличить долю Азербайджанской государственной нефтяной компании. Сегодня идет торг. Контракт по Азери-Чираг был заключен, не так чтобы выработать месторождение до центра земли, а до определенного уровня горизонта. А ниже еще есть продуктивные слои. Вот на этих горизонтах есть еще как минимум 300 млрд. кубов газа и газового конденсата - тоже достаточно лакомый кусочек. Тем более что станция уже построена, платформа стоит, только надо поглубже влазить, а так все уже есть. Пик добычи должен быть достигнут на следующий год, и держаться до 2013 года. И идет торг, на каких условиях? Я думаю, что новый контракт будет заключен. Но еще раз повторюсь, он уже будет более благоприятным для Азербайджана.

- Мне было бы интересно узнать ваш прогноз по следующему вопросу: насколько удастся усилить азербайджанско-казахстанское сотрудничество в нефтегазовой сфере? Насколько оно будет плодотворным? Насколько нам удастся выработать свою единую стратегию и политику?

- Взаимодействие идет. Я думаю, что оно будет идти по восходящей. Мы вообще-то не конкуренты. Более того, если на каком-то этапе, я думаю, будет коммерционализация государственных нефтяных компаний, и вашего КМГ и нашего ГНКАР, то в идеале мы видим обмен акциями, совместные действия на третьих рынках, совместные действия по самому бассейну Каспия. Почему бы азербайджанской нефтяной компании не иметь доли и не участвовать в разведке, в этом у нас есть хороший потенциал, и добыче, у нас есть специализированные суда, и опыт достаточно серьезный в казахстанских проектах, и не давать такую же долю для казахстанской компании в азербайджанских? Почему бы азербайджанской и казахстанской нефтяным компаниям не действовать вместе на рынках третьих стран, в том же самом Туркменистане, на Украине, в Польше? Я думаю, что такие совместные действия, причем не на политическом уровне, а через взаимное участие - создание общих компаний под эти конкретные проекты с долями, повысило бы устойчивость и ресурсное обеспечение обеих сторон. Потом мы крупными кажемся у себя, а как выходишь на мировой рынок, выглядим очень маленькими. Я думаю, что к этому мы придем, вопрос только во времени. В том, что Азербайджан и Казахстан не должны идти в Турцию или Украину как конкуренты, должны заходить как партнеры. В Джейхане казахи вместе с русскими фактически выступали как наши конкуренты. Надо было без русских, вместе с Азербайджаном и как партнерам. Это возможно. Тот же трубопровод Одесса - Броды, понятно, что просто так идти и заполнять эту трубу бессмысленно. Вот наша нефть в Супсе - бери, покупай ее и тащи куда хочешь. Выгода будет только в том случае, если Украина даст нам долю в нефтепереработке и в рознице. Тогда появляется смысл, зачем я эту нефть тащу туда. Знаю, что у Казахстана есть планы по строительству там НПЗ. Я думаю, что эти проекты надо сындифицировать, т.е. если эта нефть, все равно проходя через Азербайджан, идет туда, то не должно быть так, чтобы мы конкурировали между собой и сбивали друг другу цену. Надо пытаться действовать сообща.
Наши заводы практически устарели, они находятся в черте города, на берегу моря. Первым будут убирать БНЗ. Их два, они не будет модернизироваться, из них высосут все, что возможно, и демонтируют. Вместо них собираются строить новый завод в Аляке, там, где находятся нефтяные терминалы. Там железная дорога, там же река Кура, это недалеко. Но нам надо решать, под какую нефть строить НПЗ - под казахстанскую или под нашу. Потому что это разные технологии. Если под казахстанскую, это означает, что будут и масла. А это ценный продукт. Поэтому, вполне возможно, что завод будет строиться под казахстанскую, и тогда бы было правильно и Казахстану какую-то долю в нем дать, а Азербайджан мог бы свою нефть, более легкую, качественную и более востребованную, гнать куда вам нужно, а не отправлять на переработку. Я думаю, что вот в таких проектах может быть более высокой норма прибыли. Там, где будет углубленное партнерство, оно будет только на пользу. Практически нет ни одного вопроса, по которому бы интересы Казахстана и Азербайджана сталкивались. Я оставляю в стороне тюркское единство, религию и все остальное. Это я вывожу за скобки. Практически везде наши интересы либо совпадают, либо сочетаются. На этой почве, конечно, надо развивать, углублять сотрудничество. На мой взгляд, оно итак динамично развивается. Это только приветствуется. Я не думаю, что в Азербайджане можно найти человека, который мог бы против этого что-то возразить. Кроме этого нам надо наращивать отношения на уровне гражданского общества, экспертного сообщества, делать отношения между нашими странами более насыщенными. Если это будет продвигаться, мы только выиграем. Вдобавок ко всему Казахстан будет председательствовать в ОБСЕ. Это хорошо в том смысле, что процесс урегулирования Карабахского конфликта будет выходить на финиш как раз в период председательства Казахстана. Принимая во внимание, что в свое время Казахстан инициировал Железноводский процесс, это следует расценивать как позитивный знак. То, что этот процесс пришелся на председательство Астаны, это тоже очень важная деталь.

- Вернемся к политике. Как вы оцениваете шансы на мирное решение Карабахской проблемы?

- Если раньше я говорил, что они составляют 20%, то сейчас процентную вероятность я бы оценил 50 на 50. Мир сегодня считается с силой. У Азербайджана финансовые возможности позволяют перевооружаться. Когда они (Армения) начинают рассказывать сказки, я говорю: ребята вернитесь к реальности. Население Азербайджана втрое превышает население Армении. Каждый год в Азербайджане рождается 120 тысяч, а у вас 30 тысяч человек. Этот баланс будет меняться в еще худшую для вас сторону. Миграционные настроения в Армении более сильные, чем в Азербайджане, это означает, что у вас просто нет человеческого ресурса для того, чтобы освоить захваченные территории - это раз. Бюджетные доходы Азербайджана достигают 20 млрд. долларов против 2 млрд. ваших. Его экономика вчетверо больше армянской, а если будут продолжаться существующие тренды, то очень скоро она будет и впятеро, и вшестеро больше. Экспорт Азербайджана достигает 40 млрд. долларов против 3 ваших. Просто вдумайтесь в это. Кроме трансфертов, на которых держится вся ваша экономика - ничего нет, а как только наступает кризис, их поток начинает пересыхать. С точки зрения военных расходов Азербайджан выделяет 1,5 млрд. долларов, это 10% нашего бюджета. А вы выделяете 500 млн., и это 30% вашего бюджета. В вашем ВВП военные расходы имеют большую долю, чем наши военные расходы. Страна масштаба Азербайджана, в принципе, 1,5 млрд. долларов на оборону должна тратить. Сирия тратит 2,5 млрд., Иордания - 1,2. В масштабах по населению и по экономике, с учетом того, что мы находимся не в самом спокойном регионе, траты в 1, 1,2 - 1,5 млрд. оправданы. Другое дело, что мы могли бы эти деньги тратить не на армию. У нас сегодня под ружьем где-то 80 тысяч, по-моему, даже в Казахстане меньше. Нам не нужно столько. Оптимально для Азербайджана - достаточно иметь 30-, максимум 40-тысячную армию. У Армении 55 тысяч. Если мы вступим в НАТО, мы вообще будем содержать 20-тысячную армию.
Вступление в ОДКБ, в ШОС - это исключено. Нам это абсолютно ни к чему. Почему нам это должно быть нужно? Азербайджан был в ОДКБ и был ли от этого какой-то прок? Абсолютно никакого. Ни в каком измерении помощи Баку не оказал. Кто для Азербайджана стратегический союзник? Турция. И что я в ОДКБ буду стоять против Турции? Абсолютно бессмысленно. Даже если формально это союзничество не оформлено, но, в общем-то, стратегический союзник для Азербайджана - это Турция, и есть стратегические партнеры - Туркменистан и Грузия. И какой смысл нам идти в организацию, которая так или иначе позиционирует себя как противник Турции и НАТО? Поэтому ОДКБ для Азербайджана - ненужная вещь. ШОС больше ориентирован на Китай, какой в этом смысл для нас? Азербайджан свой выбор сделал. Интеграционный вектор - евроатлантический. Это однозначно. В концепции национальной безопасности записано, приоритет для Азербайджана - это евроатлантическая интеграция. Вопрос заключается в том, будет ли формализовано азербайджанское членство в НАТО? Может, и не будет. Швейцария и Австрия, они нейтральны, но все-таки интегрированы в западную систему. Я думаю, что Азербайджан будет двигаться в этом направлении. То же самое касается экономической и политической интеграции. Что мы можем с точки зрения своего развития из интеграции с Россией и Китаем иметь? Воровской капитализм? Так мы его раньше и лучше России построим. А современный менеджмент на Западе, технологии - на Западе. В конце концов, 60% нашего товарооборота приходится на Запад. Разворачивать интеграционный вектор в другом направлении? Где есть выгода, те отношения мы будем развивать. Эта политика направлена не против России, но превращаться в придаток - бессмысленно. Была бы Россия Америкой - другое дело. Пойдешь туда - тебя будут технологически обжимать. Зачем? Если перед нами открывается перспектива ассоциированного членства с ЕС, чтобы попасть в зону свободной торговли, облегченный визовый режим. Зачем мне держаться за российские фалды, или что-то легче развивать с Ираном? Глупо. Ничего личного, только бизнес и расчет. Все показывает, что Азербайджан в систему союзов России не будет входить. Другой разговор, чтобы прагматично выстраивать тесные и корректные отношения. Делать так, чтобы чувствительные интересы России были гарантированы. Но это требует ответного отношения, доброжелательного и партнерского. Влияние России в Азербайджане не слишком велико, но оно и не маленькое. И что тут такого? Скажем, Россия - первый торговый партнер с 10-12% участием. Если сравнивать это с суммарным весом ЕС, конечно, Россия меньше. Но, как отдельные страны, Россия присутствует в Азербайджане шире, чем любое другое государство, но она не имеет доминирующего влияния.

- А когда случился августовский конфликт, какую позицию занимал Азербайджан?

http://www.dn.kz/main/peace04.htm