Вероятно, многих экспертов интересовало, что предпримет Дмитрий Медведев на постсоветском пространстве, чтобы избежать развала остатков советской Империи. Его предшественник Владимир Путин, начавший процесс «вставания России с колен», не заботился о последствиях выбора лучших друзей и запугивания нелюбимых. Одним он грозил «замочить в сортире», с другими выстраивал разнообразные конфигурации совместного жития на положении младших братьев без права наследства.В итоге Грузия и Украина стали недругами на длительное время, а с Грузией вообще разорваны дипломатические отношения. Беларусь и Армения вроде дружественные, но и они периодически поднимают голос в свою защиту. Метания Молдовы и Азербайджана от Кремля к Западу, скорее всего, закончатся выбором второго.
Со странами Центральной Азией будет посложнее. Во-первых, она разная, то есть, ими руководят диктаторы с разным опытом, перспективами и запасами углеводородов. Во-вторых, Кремль никак не может остановиться в том процессе, который на Смоленской площади называют дипломатией, но на деле — базарными отношениями по пятницам (не путать с рыночной экономикой).
Еще в далекие времена распада Советской Империи Борис Ельцин пустил на самотек формирование постсоветских диктатур. Только либерал-интеллектуал Аскар Акаев попытался строить в своем понимании демократию, полностью поддержав Ельцина во время путча августа 1991 года. Остальные попрятались в своих кабинетах, на которых еще висели таблички — «Секретарь ЦК КП», выжидая, что лучше — оставаться президентом независимой страны или вернуться в Политбюро ЦК КПСС.
В итоге они остались все с тем же менталитетом секретарей ЦК, но в мире их принимают за руководителей «демократических» государств. Кроме России. С Россией они по-прежнему обязаны советоваться, согласовывать внешнюю политику, а в случае неподчинения — см. произошедшее в Грузии. Некоторые освоили свое положение, другие еще тешат себя надеждой на «долгое и взаимное» сотрудничество.
Для Казахстана ситуация — самая благоприятная: страна через год станет председателем ОБСЕ, а это значит, что никто из кремлевских жителей уже не посмеет разговаривать с ним на полковничьем языке. Туркменистан так богат и непредсказуем, что лучше его не трогать. Остаются три страны, с которыми можно «поиграть», теша свое имперское великодержавие — Узбекистан, Кыргызстан и Таджикистан.
В Таджикистане существует российская база, до сих пор до конца не оформленная и недофинансированная, в Кыргызстане — остатки русскоязычного населения и развал коррумпированной экономики, в Узбекистане — самый старый диктатор на постсоветском пространстве, который мечтает влиять на соседей, ну хотя бы для того, чтобы боялись. В своем устремлении Ислам Каримов не гнушается ничем — постоянным шантажом выйти из постсоветских формирований (ОДКБ, ЕврАзЭС), отключением газа соседям, жалобами в Кремль и проч.
Предшественнику Медведева было проще — он становился кумиром старой и новой российской номенклатуры, и особо думать о последствиях поддержки диктаторов не хотелось — как будет, так и будет. Сам же Медведев склоняется к поддержке сильного в ущерб слабого, но надежного. Сколько было сказано таджикским президентом красивых слов в адрес российских коллег — и, мол, Россия — наша «единственная опора», и «стратегический союзник», и «мы — ваш форпост» и др.
Такие же слова говорили и кыргызские президенты — и предыдущий, и нынешний. Предыдущий, правда, все время увиливал, рассуждая о либеральных ценностях, а Курманбек Бакиев — свой до мозга костей. Поэтому когда пришла пора России отыграть американцам за их протекционизм в Грузии, то Бакиев оказался кстати, заявив, что американской базе «Манас» больше не бывать на миролюбивой кыргызской земле. Что будет дальше, никто не знает, но ситуация, в которой оказался Кыргызстан, может статься сложной уже в ближайшие месяцы — экономический кризис крепчает.
В развилке путинско-медведевской политики оказался и Таджикистан. После «триумфального» путешествия Медведева в Самарканд и последующего в Ташкенте обещания приструнить Таджикистан, Ислам Каримов, наконец, почувствовал себя хозяином этой части Центральной Азии: он давно мечтал вернуть Таджикистан в состояние до 1929 года, то есть на правах автономии Узбекистана.
Причиной острого конфликта стало требование Каримова строить таджикские гидроэлектростанции с его, Каримова, позволения. То есть, чтобы Каримов точно знал, что его хлопковые плантации получат столько воды, сколько надо. А реки в Центральной Азии, как известно, в основном текут из Таджикистана. Острый энергетический кризис в Таджикистане не позволяет более терпеть зависимость от узбекского газа и заставляет ускорить строительство нескольких ГЭС. Кстати, в том числе и при финансировании России.
Теперь неясно, что будет с Рогунской и другими ГЭС после очередной каримовской интриги, но в Кремле радуются этой победе. Там, вероятно, думают, что Таджикистан стоит на коленях так прочно, что никому уже не страшен, и Каримову в том числе. Только зачем такие победы, если Россия хочет сохранить постсоветское пространство как зону своих интересов? И насколько Медведев может быть уверен в Каримове, который уже много раз предавал Кремль?
Суммирование происходящего — дело неблагодарное, все может поменяться в любой день. Но и итогов не видно: кремлевская дипломатия уже не думает о последствиях, поэтому усилия Кремля на постсоветском пространстве имеют, скорее всего, информационную ценность, то есть, рассчитаны на пропаганду, не более того...
Олег Панфилов
13 февраля 2009 года
