В Азербайджане нарастает усталость от неурегулированности карабахского конфликтаЮжный Кавказ остается зоной с повышенной температурой в международных отношениях. Пульс дипломатической активности бьется с высокой частотой, амплитуда сообщений имеет размах от угроз начала войны до «готовности обсуждать довольно сложные и противоречивые вопросы». За тем, что происходит в Южнокавказском регионе, внимательно следят в Анкаре, Тегеране, Москве, европейских столицах и Вашингтоне. Происходит совершенно очевидная перегруппировка сил, зримое начало которой положило подписание турецко-армянских протоколов. Даже при том, что они пока остаются декларацией о намерениях и встречают сильное сопротивление внутри Турции и Армении. Примером реагирования на изменяющуюся обстановку может служить несколько неожиданное согласие Грузии открыть пограничный контрольно-пропускной пункт «Верхний Ларс» на Военно-грузинской дороге. Москва уже давно согласилась его открыть, но в Тбилиси не спешили. Ведь транзитный характер Грузии для Армении, а по этой трассе перевозилось до 30% грузов в направлении Еревана, были некоторой грузинской козырной картой в возможных будущих переговорах и определенной гарантией от новых военных вылазок Москвы. Даже отдаленная перспектива снятия блокады на турецко-армянской границе заставила грузинское руководство поспешить с открытием движения по этой важной трассе и тем самым несколько восстановить автомобильный транзитный характер своей страны. Пока же грузы для Армении переваливались через порт Батуми и далее по железной дороге, что гораздо дороже, чем через «Верхний Ларс».
|
||||||
В Баку тоже прекрасно оценили возможные последствия произошедших и ожидаемых перемен. Именно поэтому президент Ильхам Алиев выступил с весьма резким заявлением накануне встречи со своим армянским коллегой в Мюнхене. «Мы отправляемся на эту встречу со своей программой. Эта встреча должна сыграть решающую роль в процессе переговоров, так как в этом году состоялось несколько встреч, но они не дали никакого результата. Если и эта встреча будет безрезультатной, то тогда наши надежды на переговоры иссякнут... Мы расходуем миллиарды, усиливаем нашу армию, закупаем новое вооружение, технику, укрепляем наши позиции на линии соприкосновения... Мы имеем полное право военным путем освободить свои земли. Международно-правовые нормы признают это наше право. Мы просто хотим, чтобы этот вопрос был решен мирным путем, чтобы не было войны. Но если Армения полагает, что мы будем постоянно участвовать в этих переговорах, то это ошибочное мнение».
На первый взгляд, это не более чем риторика с целью усиления своих позиций на непростых переговорах. Многие обозреватели так и расценили высказывание азербайджанского президента. Представляется, что ситуация гораздо сложнее и в Баку решают сразу несколько взаимосвязанных проблем. Заявление Ильхама Алиева адресовано не столько Еревану, сколько Анкаре и Москве в первую очередь. Одновременно присутствует и внутриполитический аспект. В азербайджанском обществе нарастает усталость от неурегулированности карабахского конфликта и на этой основе начинают расти радикальные настроения.
Как и следовало ожидать, перспектива улучшения отношений Турции с Арменией и Россией вызвала сильное беспокойство в Азербайджане. В отношениях двух государств уже некоторое время наблюдались определенные трения, но они носили локальный характер и не всегда выходили в публичную плоскость. В Баку настаивали на увязке улучшения отношений между Ереваном и Анкарой с продвижением в карабахском урегулировании. Характерно, что во время футбольного матча армянской и турецкой команд, на котором присутствовали президенты двух стран, полиция не разрешила проносить на стадион азербайджанские флаги. В ответ в Баку приказали снять турецкие флаги везде, кроме здания турецкой дипломатической миссии. Символы в дипломатии вообще играют большую роль, а в отношениях двух восточных стран особенно. Президент Азербайджана Алиев потребовал существенного увеличения цены за газ, приобретаемый Турцией. В то время как израильско-турецкие отношения быстро достигли точки замерзания, азербайджано-израильские связи укрепляются с каждым днем. Они и раньше были довольно тесными, а теперь выходят на новый уровень. Обстановка между Баку и Анкарой накалилась настолько, что вполне можно было говорить даже о враждебности.
Последнее обстоятельство могло иметь просто катастрофические последствия для турецкой политики на Южном Кавказе. Самое главное, под вопрос мог быть поставлен краеугольный камень отношений двух стран — один народ, два государства, о чем открыто стали говорить в Баку. Такого в Анкаре допустить не могли даже по внутриполитическим причинам. Для их урегулирования в Баку прибыла делегация турецкого парламента. Она имела встречи со своими азербайджанскими коллегами, президентом и премьер-министром. Было официально заявлено, что турецкий парламент не будет рассматривать протоколы до урегулирования проблемы Нагорного Карабаха. По данным из турецких источников, президент Турции Абдулла Гюль в телефонном разговоре попросил российского президента Медведева предпринять дополнительные усилия для разрешения конфликта вокруг Нагорного Карабаха.
Жесткие заявления азербайджанского лидера имели целью предостеречь турецкую сторону от дальнейших шагов в направлении урегулирования отношений с Арменией без учета позиции Баку. Ведь Анкара, в первую очередь, по внутриполитическим причинам, не могла остаться равнодушной в случае перехода конфликта в горячую фазу, и однозначно вынуждена была бы стать на сторону близкого ей во всех отношениях Азербайджана. Одновременно такой шаг Алиева — это в некотором смысле способ давления на Армению, которой приходится выбирать между крайне желательным снятием блокады и неуступчивостью в карабахском урегулировании.
Второй адресат — Москва. Ведь сказанное Алиевым прозвучало не только накануне его встречи в Мюнхене с Сержем Саркисяном, а и в преддверии визита в Ульяновск для встречи с президентом Дмитрием Медведевым. Формальным поводом для их встречи стали торжества по случаю присвоения одной из площадей города имени Гейдара Алиева — отца нынешнего азербайджанского лидера — и открытия ему памятника «как выдающемуся государственному деятелю советской эпохи и современного Азербайджана». В 1983 г. первый заместитель председателя Совета министров СССР Гейдар Алиев руководил работами по ликвидации последствий катастрофы теплохода «Александр Суворов», который врезался в опору моста через Волгу под Ульяновском. Москва пытается закрепить за собой особую роль в карабахском урегулировании, тем более, что ее отношения с Азербайджаном важны в ее политике на Южном Кавказе. Срыв переговорного процесса поставит российскую дипломатию в очень сложное положение. Здесь наблюдается прямая параллель: Армения для России занимает такое же место, как Азербайджан для Турции. Обострение обстановки в регионе может поставить под вопрос, в первую очередь, военно-техническое сотрудничество между Москвой и Баку, чем в Первопрестольной весьма дорожат. Со своей стороны, Азербайджан надеется на усиление давления на российского союзника — Армению, чтобы подтолкнуть ее к более конструктивной позиции на переговорах.
Несмотря на видимое спокойствие, в Ереване прекрасно осознают, что за истекший после вооруженного конфликта период стратегическое положение в регионе существенно изменилось. Миллиарды, затраченные Азербайджаном на усиление своего военного потенциала, принесли свои плоды, и вооруженное противостояние не обязательно будет выигрышным для армянской армии. Алиев прямо сказал, что «с точки зрения экономического потенциала Армения и Азербайджан очень отличаются друг от друга, и если 10—15 лет назад существовал баланс как в военной, так и в экономической сфере, то этот баланс давно уже нарушен». Понятно, по мнению Алиева в чью пользу.
Регион Южного Кавказа имеет для Украины стратегическое значение. В первую очередь, как источник энергоресурсов. Какие бы соглашения с Россией, в частности, по газу, мы не подписывали, проблема диверсификации поставок только обостряется и ее необходимо решать. И такое решение возможно только в обстановке мира. Но энергоресурсы — только часть наших интересов в этом чувствительном регионе. Они весьма разнообразны, в том числе и в военно-технической сфере. В многоугольнике Баку — Ереван — Анкара — Тегеран — Москва — Вашингтон — Европа в лице государств-посредников из Минской группы мы должны найти свое место. Даже при наличии весьма серьезных игроков эта задача вполне разрешима при активности нашей дипломатии. Некоторое время назад азербайджанская сторона вполне серьезно продвигала вопрос нашего участия в миротворческих операциях в Карабахе. Тогда вопрос не решился не только из-за противодействия армянской стороны и России, а также из-за пассивности и противоречивости позиции Киева. В изменившейся обстановке можно вполне обоснованно предполагать, что в Ереване не будет жесткой оппозиции участию Украины. Благожелательно к этому отнесутся европейские и американские участники. Как обычно, против будет Россия, но и это не совсем безнадежно. В конце концов, мы же участвуем в миротворческих операциях на Балканах, хотя Москва относится к этому без особого восторга.
Второе весьма перспективное направление для украинской дипломатии в регионе — отношения с Грузией. По понятным причинам в Москве всячески раздувают возможное снижение ее региональной роли. Представляется, что это несколько поспешный вывод. Никто не отнимет у Грузии ее важного стратегического положения в восточной части Черного моря. В то же время, сейчас очень важно, и для этого есть все возможности, занять место привилегированного партнера Тбилиси и тем самым укрепить свои позиции в регионе. Южнокавказский многоугольник весьма подвижен и многие его стороны быстро изменяются по величине. В августе прошлого года на первое место вышли российско-грузинские проблемы, сейчас армянско-азербайджанские. Потом будут другие. Неизменными остаются только украинские интересы в данном регионе. Если бы это понимали те, кто хочет управлять Украинским государством...
Юрий Райхель
01 декабря 2009 года
