Южный Кавказ, Центральная Азия и СНГ в мировой печати

Несмотря на то, что антипатии России к кавказцам в целом увеличиваются, российское правительство и даже некоторые экстремально настроенные расистские и националистические организации продолжают рассматривать Армению как очень серьезного союзника. Крайне правые российские организации разыгрывают Армению как антитурецкую и антимусульманскую карту. Для России Армения – это рычаг для удержания Турции от влияния на Кавказ и метод давления на Азербайджан. Армения должна предпринять первый шаг в разрешении вопросов, вызывающих проблемы с близлежащими странами во главе с Турцией и Азербайджаном. Вооруженные армянские бандформирования должны покинуть оккупированные земли Азербайджана, а проблема Нагорного Карабаха должна быть разрешена в рамках территориальной целостности границ Азербайджана.

Александр Караваев

В Москве видимо был произведен своеобразный обмен. Выбор Армении был стимулирован обещанием Путина вложить $500 млн. (15 млрд руб.) в развитие местной железной дороги. Опять же, это развитие не состоится без соответствующих подвижек в грузино-абхазских вопросах, в частности по теме сквозного ж.д. сообщения. В ином случае, затраченные Москвой средства пойдут на «распил» армянской элите. Таким образом, высказанную перспективу членства Армении в ТС можно интерпретировать как небольшой бонус авторитету Путина после решения Киева подписать соглашение об ассоциации и зоне свободной торговли с ЕС.

Сергей Маркедонов

Многие ответственные чиновники расценивают заявление Саркисяна в Москве, как свою победу. Но в действительности проблема намного более сложна, чем присоединение к ТС и демонстрация лояльности. Не следует забывать, что союзничество с Россией выгодно не только Армении, но и самой РФ. Даже, принимая во внимание асимметричное союзничество и несопоставимые военно-политические ресурсы двух сторон. Особенно это важно на фоне проблем с Грузией и непростой внешней политики Азербайджана. Который, к слову сказать, также не собирается делать жесткого выбора между ЕС и Россией (вопрос о ТС вообще не стоит в повестке дня официального Баку). Таким образом, учет многочисленных деталей и нюансов двусторонних отношений вместо «дипломатии тостов» был бы намного полезнее.   

Нана Гегелашвили

Москва полагает, что измеряемое более чем 20 годами противостояние возможно устранить лишь политическими средствами. Это дает основание считать, что силового вмешательства «извне» не предполагается , ибо основная задача Москвы в этом вопросе заключается в сохранении зыбкого баланса между Ереваном и Баку. С другой стороны, учитывая фактор мновекторности политики постсоветских стран, и, в первую очередь, стран Южного Кавказа, определяемый реалиями сегодняшнего дня, Москва полностью осознала необходимость проведения крайне взвешенной и конструктивной политики, опирающейся исключительно на соображения прагматического толка. А сегодня это не только и не столько экономические отношения, но и общая сухопутная граница со стороны Дагестана, а также общая принадлежность обеих стран к Каспию. К тому же в преддверии президентских выборов в обеих странах Южного Кавказа – Грузии и Азербайджане в октябре 2013 г. визит российского президента в Азербайджан стал своего рода «лакмусовой бумажкой» для выявления отношения Москвы к третьему сроку президента АР Ильхама Алиева, которое можно характеризовать как одобрительное.

Джеффри Сакс

Успех Турции объясняется десятилетиями инвестиций в повышение квалификации людей и столетиями накопления управленческих навыков ещё со времен Османского периода. Другие страны не могут полностью скопировать эти достижения, но они могут извлечь главный урок, что не следует увлекаться «стимулами», финансовыми пузырями и вообще краткосрочными целями. Долгосрочный рост достигается разумной кредитно-денежной и фискальной политикой, политической волей по регулированию банковской сферы, смелым сочетанием государственных и частных инвестиций в инфраструктуру, образование и передовые технологии.

Нана Гегелашвили 

Становится очевидным, что с учетом крайне бесперспективных усилий на пути урегулирования конфликта, и потому высокой степени фактора непредсказуемости в регионе, а также осознанием всеми тремя странами-сопредседателями огромного значения Южного Кавказа в контексте афганской и ближневосточной проблемы, а также на северокавказском направлении, сохранение статус-кво на сегодня представляется крайне оптимальным решением для всех стран, занятых проблемой урегулирования карабахского конфликта. В противном случае любые изменения будут представлять крайне непростую задачу для всех стран-сопредседателей, решение которой пока не представляется возможным. Именно это соображение и стало одной из общих целей стран-сопредседателей, направленных на решение общих задач.

Алексей Макаркин

Непредсказуемость результатов ряда иранских президентских избирательных кампаний способствовала распространению мнения о том, что политическая система этой страны демократичнее, чем в России, где победителя (с 2000 года) можно назвать еще до начала кампании. Действительно, иранскую политическую систему можно причислить к «нелиберальным демократиям», в которых – в отличие от жестких авторитарных структур типа саддамовского Ирака или асадовской Сирии – существует внутренняя политическая конкуренция. Это обеспечивает режиму более высокую степень эластичности и, следовательно, стабильности – в условиях реально конкурентных выборов избирателя могут отказать в доверии любой группе правящей элиты и привести на пост президента представителя другой группы, выдвигающей альтернативную программу как в экономической, так и в политической сферах. Так было во время всех президентских избирательных кампаний с непредсказуемым результатом.

Алексей Власов

Нет никаких оснований полагать, что Россия намерена вмешиваться в ход избирательной кампании в Азербайджане. Те кандидаты, кто прозрачно намекают на свои связи в Кремле, вероятнее всего, выдают желаемое за действительное. Напротив, есть надежда на то, что после завершения избирательной кампании российско-азербайджанские отношения получат новый импульс. Особенно, если, наконец, состоится встреча двух президентов - Владимира Путина и Ильхама Алиева, на которой могут быть окончательно решены вопросы, накопившиеся в двусторонней повестке дня за последние несколько лет. В этом новом импульсе к сотрудничеству и эффективному взаимодействию остро нуждаются народы России и Азербайджана, дружба между которыми существует и развивается вне зависимости от политической конъюнктуры.

Иннокентий Адясов

Азербайджан с самого момента восстановления независимости, при крайне важной роли ислама (причем шиитского толка), развивался как сугубо светское государство, и ни один серьезный политик не станет предлагать азербайджанскому обществу исламизацию, пусть и самую умеренную. Кроме того, ни Россия, ни США, ни ЕC сейчас не заинтересованы в дестабилизации Азербайджана, поскольку это, с одной стороны, может привести к росту напряженности не только на Южном, но и Северном (российском ) Кавказе, а с другой стороны, могут быть поставлены под угрозу крайне важные для Запада энергетические проекты.Однако последние события в Турции ставят перед Россией вопрос: что она может предложить своим партнерам на Южном Кавказе (включая и Грузию) и Центральной Азии в момент "зависшего" турецкого влияния? От того, как быстро Москва найдет ответ на этот вопрос, во многом будет зависеть судьба всех российских интеграционных проектов на постсоветском пространстве.

Только к середине прошлого десятилетия мы вдруг поняли, что России не надо никуда идти. Не надо ей идти ни на Запад, ни на Восток, она должна быть там, где она есть. Потому что это уникальное, идеальное положение. Это выход на пять-шесть важнейших геостратегических регионов просто в силу фактов геополитического расположения России.И теперь на базе этого появились две вещи. Появилась, во-первых, мюнхенская речь Путина. На самом деле это был открытый вызов однополярной модели и диссоциация с Западом по этому ключевому моменту. Да, мы готовы быть партнёрами, но не в рамках попыток построения однополярной атлантической модели. Вот что такое речь в Мюнхене. И второе – это идея Евразийского союза. Мы тоже ищем пути. Ведь, фактически, типология поведения Советского Союза сейчас и неприемлема, и для нас невозможна. Мы вырабатываем другую типологию поведения. Даже эта типология поведения периодически вызывает обвинения в каких-то имперских устремлениях, хотя я считаю, что это полная бредятина, особенно когда я слышу это от наших американских друзей.