Джамиль Гасанлы
Турецкие представители заявили, что в Турции нет русских пленных - ни военных, ни гражданских. В то же время, они настаивали, что в России осталось еще много их соотечественников в качестве военнопленных. По их подсчетам, примерно 12.000 турецких пленных накопилось в Сибири, несколько тысяч - на Украине, и один полк был перемещен из Баку в Тифлис. Турецкая сторона предлагала, чтобы каждая из сторон за свой счет доставляла военнопленных к пограничным пунктам. Что касается сроков эвакуации, то договорились о следующем: из пределов Европейской России и Кавказа военные и гражданские пленные турки будут выведены в течение 3 месяцев, а из Азиатской России - в течение 6 месяцев. Турки обязались в те же сроки изыскать русских пленных, если таковые имеются, и вернуть их на родину. В конце переговоров стороны в первом обмене нотами обязались, в случае сближения и подписания договора с третьей страной, ставить друг друга в известность, а также приняли положение не заключать договоров, приносящих вред интересам друг друга.
Джамиль Гасанлы
По ходу переговоров с турецкой делегацией Г.Чичерин постоянно находился в контакте с представителями советских республик Южного Кавказа - Азербайджана, Грузии и особенно Армении, которые не были допущены на российско-турецкую конференцию, более известную, как Московская конференция. В связи с тем, что территориально-пограничные вопросы составляли основной стержень московских переговоров, Г.Чичерин интенсивно встречался с представителями Армении, обменивался мнениями с ними, а после каждого заседания подробно информировал главу армянской делегации А.Бекзадяна. Однако по всем животрепещущим вопросам переговорного процесса российский наркоминдел считал своим долгом консультироваться со Сталиным. Народный комиссар по делам национальностей И.Сталин, пожалуй, был единственным членом в Политбюро ЦК РКП (б) и в правительстве Советской России, который прекрасно знал не только кавказский регион, но вникал в особенности работы со странами и народами Ближнего Востока.
Джамиль Гасанлы
Вопрос о принадлежности Турции Батума, Карса и Ардагана, как это прописано в "Национальном Пакте", обсуждался 28 февраля на заседании политической комиссии, длившемся шесть часов. Г.Чичерин, подготовивший обширный доклад И.Сталину об этом заседании, сообщил, что переговоры с турками идут очень тяжело. Он писал: "Их требования баснословны во всех отношениях, причем они требуют ответа правительства в трехдневный срок, и заявляют, что в случае отказа, уедут. Прежде всего, мы споткнулись на их "Национальном Пакте", который является как бы их Хартией, был принят еще в Константинополе до разгона парламента и поэтому в их устах считается особенно священным и неприкосновенным. Вторая статья его гласит, что в санджаках Батум, Ардаган и Карс уже в 1917 году решивших снова присоединиться к отечеству, Турция согласна еще раз произвести плебисцит". При этом Г.Чичерин в письме И.Сталину соглашался с идеей проведения референдума в санджаке, население которого в основном составляют мусульмане-аджары.
Джамиль Гасанлы
Перед началом Московской конференции по российско-турецким переговорам командующий Восточным фронтом Кязым Карабекир-паша всеми средствами пытался сохранять спокойствие в регионе и отвадить русских от навязчивой идеи опеки над армянами. В письме командованию ХI Красной Армии он отмечал, что армяне всегда и неизменно будут подстраиваться под интересы Антанты и постараются посеять ненависть между турецким и русским народами: "Они (армяне) пускают в ход тысячи разных хитростей для того, чтобы посеять раздоры". По мнению Кязым-паши, даже отрядившись в тогу большевизма, армяне продолжали действовать заодно с дашнаками. Делегаты Турции, Азербайджана и Армении 6 февраля 1921 года выехали из Баку и только 18 февраля достигли столицы России. Из Баку они выехали скорым поездом, но в Ростове их вагон прицепили к товарному составу, что приводило к длительным остановкам в пути. Это обстоятельство вызвало справедливое возмущение турецкой делегации, которая в середине пути 12 февраля задумала даже прервать такое "путешествие" в знак протеста против столь неуважительного отношения к ним с принимающей стороны.
Джамиль Гасанлы
Большевики, работавшие на Кавказе, особенно Г.Орджоникидзе, хорошо разбирались в событиях, разворачивавшихся на Южном Кавказе, а потому не были согласны с антитурецкой позицией Г.Чичерина. После того, как турецкая делегация выехала из Баку в Москву, 6 февраля 1921 года Орджоникидзе направил Ленину и Сталину телеграмму, в которой предлагал отозвать территориальные требования Чичерина к Турции и ускорить подписание российско-турецкого договора. Он писал, что по имеющимся сведениям требование Чичериным турецких провинций Муша, Вана и Битлиса для Армении усилило позиции сторонников Антанты в Турции и Мустафа Кемаль стал искать пути сближения с правительством Стамбула. Г.Орджоникидзе предупреждал, что армянский вопрос является самым больным местом турецкой политики. Вместе с тем, по его мнению, и армяне слишком уж раздувают многолетнюю ненависть турков к ним. Г.Орджоникидзе писал: "Вне всякого сомнения, что турки каждый наш шаг вроде требования Муша, Вана и Битлиса будут использовать для демонстрации нашего отношения к туркам. Все подобного характера требования должны быть сняты и должен быть заключен договор, который носил бы чисто агитационный характер".
Томас де Ваал
Если вести речь о самой большой проблеме Южного Кавказа – о тлеющем конфликте Армении и Азербайджана из-за Нагорного Карабаха, то здесь от Путина можно ждать гораздо меньше содействия, чем от Медведева. Известно, что Путин как-то раз пришел в ярость, когда искренне пытался выступить в качестве посредника между армянским и азербайджанским президентами на встрече в Астане в сентябре 2004 года. Они сначала заставили его ждать, а потом поссорились между собой в его присутствии. Путин не любит, когда с ним обращаются подобным образом – в отличие от Медведева, которому хватило выдержки провести девять встреч между Алиевым и Саргсяном. В феврале 2007 года, во время одной из марафонских пресс-конференций Путина в Кремле азербайджанский журналист задал вопрос о карабахском конфликте. Ответ полностью раскрывает взгляды Путина на данный вопрос. Начал российский лидер вполне разумно и серьезно, заявив журналисту, что Россия не будет навязывать решение. «Вы [армяне и азербайджанцы] не должны перекладывать эту проблему на нас. Вы сами должны найти приемлемый выход из данной ситуации». Но Путин на этом не остановился. Он начал вслух размышлять о качестве дешевого портвейна «Агдам» советской эпохи и сказал, что азербайджанцам и армянам надо восстановить одноименный город (находящийся под армянским контролем и лежащий в руинах) и возобновить производство вина. Он произвел такое впечатление, будто этот конфликт – какая-то потусторонняя проблема, не заслуживающая особого внимания и ассоциирующаяся у него только с незамысловатыми студенческими пирушками.
Чарльз Кловер
Мало кто сомневается в том, что при президенте Путине темпы реформ будут медленнее, чем при Медведеве; однако пока можно лишь догадываться о том, какие приоритеты выдвинет сам Путин. Кое-кто верит в то, что он отдает предпочтение той форме авторитарного капитализма, которая процветает в Китае, и полагает, что приватизация создаст угрозу для привилегий, льгот и интересов коррумпированной бюрократии. Главная опасность возвращения Путина состоит в том, что государство может посчитать утрату контроля над экономикой неприемлемым риском и побоится либерализации. «Правящая элита предпочитает оставаться у руля застойной экономики, получая самый большой кусок уменьшившегося пирога, и отказываясь рисковать утратой власти.
Георгий Калатозишвили
История обладает одним ценным качеством - если даже ее пытаются забыть, исторические факты не становятся от этого менее упрямыми. Вся первая половина 1991 года прошла под знаком подготовки нового союзного договора («новоогаревский процесс») – союзные республики разделились на те, которые согласился подписать договор, и те, которые его категорически отвергли. Среди «лоялистов» был и Азербайджан: Баку не только изъявил готовность подписать союзный договор в той форме, в которой он был подготовлен к середине августа, но сформировал делегацию, которая была готова подписать документ в торжественной атмосфере. Армения же не только отвергла документ, но приняла решение провести референдум о независимости для юридического подкрепления декларации армянского парламента. Разве это не странно с учетом того, как развивались события дальше и на какой стороне были (и остаются) симпатии Москвы, периодически транслирующей на всю бывшую советскую ойкумену и весь мир неувядаемую боль от «величайшей геополитической катастрофы»? Но почему же Москва встала на сторону именно националистов (сепаратистов), а не «лоялистов»? Чтобы ответить на этот вопрос нужно вспомнить, что сепаратистское движение за отделение нагорного Карабаха от Азербайджана было первым «официально институированным националистическим движением» на пространстве СССР.
Арье Гут
Государство Израиль признало независимость Азербайджанской Республики 25 декабря 1991 года, а дипломатические отношения между странами были установлены 7 апреля 1992 года. С 1995 года Израиль и Азербайджан стали постепенно сближаться. Руководство Азербайджана с твёрдым постоянством осуждало и осуждает любое проявление антисемитизма на постсоветском пространстве, не говоря о том, что на территории Азербайджана такого понятия, как антисемитизм, вообще не существует. Базисная основа широкого экономического и политического сотрудничества была заложена в 1998 году, когда нынешний премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху посетил столицу Азербайджана с кратковременным ночным визитом. В последние годы резко возросло число взаимных визитов и политических консультаций между Тель Авивом и Баку: президент Израиля Шимон Перес посетил Азербайджан в июне 2009 года, глава МИД Израиля Авигдор Либерман побывал в Баку в феврале 2010 года и заместитель министра иностранных дел Азербайджана посетил Израиль в мае 2010 года. Создано и активно действует межпарламентское общество дружбы Израиль-Азербайджан во главе с депутатом Кнессета Робертом Илатовым («Наш дом Израиль»).
Юлия Йоффе
Россия, 2023. Путин и Медведев сидят на кухне, пьют и несут всякую чепуху. «Слушай, — пробормотал Путин. — Я опять сбился со счета. Кто из нас сейчас премьер-министр, а кто президент?» «Вы сейчас президент, я думаю», — отвечает Медведев. «Ну, — бормочет Путина,— тогда твоя очередь идти за пивом». Это была пророческая шутка, и она оказалась слишком точной в субботу, когда Медведев объявил о последних переменах: Путин вернется на пост президента на выборах следующего года, а Медведев займет пост премьер-министра. И все же смысл шутки как-то не доходил до нашего сознания в течение последних четырех лет, его (справедливо) заслонили другие дебаты – от долгих бессмысленных рассуждений, кто на самом деле правит (ответ: Путин, конечно), да споров по поводу того, верить ли разговорам Медведева о модернизации. Даже несмотря на события последних месяцев, когда стало ясно, что Путин вернется, мы удивляемся в который раз, когда это произошло на самом деле.
|
